Из истории туризма на КБЖД

По свидетельству знатока Кругобайкальской железной дороги Ольгерда Вацлавовича Маркевича, который регулярно бывает там с 1975 г., еще в начале 1980-х гг. туристы на этом участке побережья Байкала были довольно редким явлением. Даже в выходные дни там можно было насчитать не более трех–четырех палаток. Но и этих «диких» туристов довольно быстро выпроваживали за пределы КБЖД егеря Главного лесоохотничьего хозяйства (ГЛОХ) «Байкал», к которому здесь относились практически все земли за пределами полосы отчуждения железной дороги. Для них основными клиентами были западные охотники, которых привозили на КБЖД переводчики «Интуриста», т. к. «валютная» охота была в то время одним из основных каналов поступления иностранной валюты в бюджет СССР. Ветераны байкальского туризма до сих пор помнят случай, когда подслеповатый немецкий турист всадил дробью в одно интересное место егерю, приняв его за глухаря…

Владения ГЛОХ «Байкал» пересекал довольно популярный лыжный маршрут, начинавшийся от остановки электрички «Переезд», но для лыжников Кругобайкалка не была главной мотивацией их полуспортивных вылазок на Байкал, да и проходили они ее, не задерживаясь, торопясь успеть на вечернюю электричку в Слюдянке или в Темной пади.

Первое знакомство с КБЖД

Я попал на Кругобайкальскую железную дорогу в 1978 г., когда учился на третьем курсе Иркутского института народного хозяйства. Мы с моими «сокамерниками» по нархозовскому общежитию (в т. ч. и Владимир Ражев, погибший через несколько лет после этого на маршруте в Хамар-Дабане) отправились вчетвером от платформы «Огоньки» вверх по Большой Олхе в надежде рано или поздно выйти к Байкалу. За неимением лучшего для проработки маршрута мы пользовались туристской картой-схемой «Байкал». Главная задача таких «карт» была сбить врага-диверсанта с толку, а это значит, что в тайгу мы пошли наобум. Тем не менее, за день пересекли Олхинское плато, и вышли на речку Большую Половинную. Пару дней, не спеша, шли вниз по реке, поглощая в огромных количествах дармовую ягоду, и, в конце концов, потеряв тропу, едва ли не ползком по отвесным «прижимам» почти в самом устье речки вышли к Байкалу в районе 110-го км КБЖД. До сих пор помню то удивительное чувство, когда внезапно с высоты в полкилометра нам открылся, после бурелома и комаров, необыкновенно синее и гладкое зеркало Байкала. Запомнилась и вечерняя идиллия поселка, к которому мы вышли (и которого не было, естественно, на карте), – устье-залив, по которому плавали гуси, мосты над ним, особая деревенская тишина, нарушаемая только блеянием коз и мычанием коров.

На Кругобайкалку мы попали в районе полустанка «110-й км». Тропа, по которой мы спустились сверху, вывела нас к дому Анатолия Яковлевича Смирнова, состоявшего тогда на должности что-то вроде председателя поссовета.

Нас он принял достаточно сурово, отругал: «шарахаются тут всякие, зверей пугают, сенокосы вытаптывают» и прочее, но сразу подобрел, когда мы на радостях («добрались!») добыли из рюкзаков последнююбутылку водки и банки с тушенкой. Дал команду своей супруге, Василине Александровне, та быстро отварила молодого картофеля, достала из закромов малосольный омуль и такие же малосольные огурчики….

Засиделись мы тогда допоздна. Анатолий Яковлевич рассказывал свою нехитрую историю службы в НКВД здесь же, на Кругобайкалке, где он и сотни других бойцов Красной Армии берегли важнейший стратегический объект – Кругобайкальскую железную дорогу с ее 39 тоннелями, вход и выход каждого из которых охранялся. Да и то сказать – взорви диверсанты хоть один из этих тоннелей, и сразу бы прервалась связь между восточными и западными (на которых шли жестокие бои) окраинами Советского Союза. А это значит, что встали бы эшелоны с танками, с солдатами, с хлебом.

На следующий день мы отправились в сторону порта Байкал. Помню, меня поразил тоннель Половинный (длина которого едва ли не километр), в который мы попали сразу же, едва выйдя из поселка. Идти пришлось почти в полной темноте, держась друг за друга, оступаясь на каких-то ямах или канавах. Зато как радостно было на душе, когда сначала впереди забрезжил неясный свет, а потом четко обрисовался овальный проем портала тоннеля. Мы шли до вечера, а потом нас подобрала «матаня», местный поезд из четырех вагонов. Кстати, других туристов мы в тот раз не встретили.

Тогда я впервые увидел ныне знаменитые тоннели, мосты и подпорные стенки Кругобайкалки, тогда, наверное, интуитивно понял, что эта дорога – необыкновенное явление, находящееся совсем рядом с Иркутском.

Это пространное описание своего первого знакомства с КБЖД я вставил в очерк только для того, чтобы пояснить, что стало через шесть лет поводом к принятию решения проложить первый пешеходный маршрут Бюро международного молодежного туризма (БММТ) «Спутник» Иркутского обкома ВЛКСМ (где я к тому времени работал) именно вдоль Кругобайкальской железной дороги, а не по Байкальскому хребту, не на Малом море или на южных склонах Хамар-Дабана.